Пломба по середине:Товарищество чайной торговли и складов "Братья К. и С. Поповы".
Одним из начинателей производства чая на территории России следует считать Попова К.С. В своё время он являлся совладельцем товарищества «Братья К. и С. Поповы». Первые его попытки развернуть производство чая в нашей стране оказались неудачными, и лишь в 1896 году он сумел создать полноценную чайную плантацию и открыть фабрику по производству чая. Этим знаменитым местом явилось Батуми. О результатах его деятельности можно судить по награде, которую получил его чай на Всемирной выставке в Европе, а именно в Париже.
Их главная контора находилась в Москве, при которой были свинцепрокатное заведение (чай тогда заворачивали в свинцовую фольгу) и своя типография. Там же осуществлялась развеска чая. Империя братьев Поповых была необъятной - от складов в Ханькоу (Китай) до агентства в Лондоне, не говоря уже про Россию.
Основателем фирмы был Константин Абрамович Попов. Родился он в 1814 г. в посаде Большие Соли Костромской губернии. Его отец на момент рождения сына занимался торговлей и имел свечной завод. Не имея возможности содержать на получаемые доходы семью, он обратился к винной торговле — откупной системы в то время не существовало. Будущий основатель фирмы рано осиротел. После смерти отца Константин был пристроен на работу к родному дяде в харчевню половым. Мать хлопотала у родственников, и сына определили по протекции в Петербург. Для подготовки к дальнейшей самостоятельной деятельности он попал в виноторговлю Алекина на роль мальчика, это было в 1827 г. Здесь Константин Абрамович обучился грамоте и счету. Из своих читательских увлечений он на всю жизнь запомнил «Историю государства Российского» Н.М. Карамзина. В 1830 г. Алекин помимо виноторговли начинает заниматься чайной торговлей. Он открывает чайный магазин на Караванной улице. Два года Константин Попов работает мальчиком в этом магазине, потом приказчиком в другом магазине Алекина у Кокушкина моста.
Интерес именно к чайной торговле определил переход К.А. Попова к известному чаеторговцу Пономареву. У него он получает место приказчика. Уже находясь на службе у Пономарева, КА. Попов решает открыть собственное дело. План сводился к мобилизации средств и основании у себя на родине в Костромской губернии чаеторговой фирмы: знаний и опыта для этого было уже достаточно. Обратившись к представителям делового мира Петербурга с просьбой о поддержке своего начинания, К.А. Попов обнаружил, что есть перспектива для развития собственного дела непосредственно в столице. И тогда его планы меняются. Несколькими купцами ему был открыт кредит в Петербурге. После совещания с братом Семеном, тоже работавшим у Пономарева, Константин Абрамович решает остаться в столице.
В июне 1842 г. на Невском проспекте у Полицейского моста, в доме Котомкина, был открыт магазин чайной торговли Поповых. Эту дату и надо принять за реальную дату основания фирмы. Чайная торговля в Петербурге велась комиссионерами от московских купцов. К.А. Попов начинает вникать в существо взаимоотношений Москвы и Петербурга. Осознав, что центр чайной торговли находится в Первопрестольной, Константин Абрамович некоторое время® принимает решение перебраться в Москву. Первая значительная: деловая поездка в Москву состоялась в 1843 г. Попов закупил чаи у А.П. Шестова. И тогда же он решил основать здесь постоянную торговлю. Весной 1843 г. открывается магазин на Кузнецком мосту.
Название фирмы родилось именно в этот момент. Чтобы магазин и, соответственно, торговля в Петербурге не оставались без присмотра, Семен Абрамович сначала остается в северной столице. Так возникает раздвоение предприятия на московский и петербургский ареалы. Братья Поповы принимают решение торговать в товариществе под маркой «Братья К и С. Поповы». В 1850 г. Семен Абрамович переезжает в Москву. В 1853 г. он умер, оставив четырехлетнего наследника. Дела товарищества сосредоточились исключительно в руках Константина Абрамовича; сама фирма осталась неизменной.
Торговый дом «Братья К и С. Поповы» был сориентирован в основном на удовлетворение местного российского рынка, который постоянно и динамично расширялся. За полвека, предшествующие Первой мировой войне, привоз чая в Россию увеличился в 5,5 раза. В период функционирования фирмы Поповых Россия в ряду потребителей чая занимала второе место в мире после Британской империи, и ее участие в мировом потреблении чая составляло около 22%. Более всего ввозилось в Россию байхового черного чая, затем следовали так называемый кирпичный, зеленый — преимущественно высших сортов — и плиточный. Причем кирпичными плиточный чай производился в Китае исключительно для России и другими иностранными компаниями не закупался. Так, на рубеже столетий, в 1901 г. в страну было ввезено байхового чая 1711 тыс пудов, кирпичного 1 542 тыс. пудов, зеленого 203 тыс. пудов и плиточного 28 тыс. пудов2. К Первой мировой войне, когда значение Китая как производителя и мирового поставщика чая падает, Россия потребляла приблизительно 40% индийских, 30% цейлонских и явских и 30% китайских чаев.
Почти весь привозимый в Россию чай оставался в стране, и отпуск его за границу носил довольно случайный характер. Однако это не мешало, например, французам считать чай специфически русским товаром: такое мнение утвердилось из-за того, что первоначально чай во Францию попадал исключительно из России, для удовлетворения спроса приезжих русских, и притом шел он караванным путем из Кяхты через легендарную для французов Сибирь. Распространение кяхтинских чаев за границу было, надо заметить, правительственной заботой. С этой целью еще в 1826 г. был установлен возврат пошлин при отпуске чая за пределы империи, и в 1827 г. чай из России вывозился по лицензиям в Лейпциг, Гамбурги Амстердам.
Кругосветным морским путем чай ввозился в Россию до середины XIX в. в самом ничтожном количестве — из Лондона и Гамбурга. Положение изменилось в 1861-1862 гг., когда по новым соглашениям для европейских держав открылся свободный доступ к китайскому кантонскому чаю. Теперь российская чаеторговля столкнулась с острой конкуренцией на европейских рынках. Появилась насущная необходимость прямых связей с Китаем, помимо торговли через Кяхту.
К этому переломному в истории русской чаеторговли моменту и относится начало внешнеэкономической деятельности Константина Абрамовича Попова. К нему обратился X. Кондинский, который вел крупные операции по кяхтинской торговле, с предложением образовать компанию для более успешных действий непосредственно в Китае. По указанию Кондинского К.А. Попов приглашает к участию в деле В.Н. Сабашникова — в Кяхте, Александрова — в Казани; со своей стороны он приглашает В.А Сироткина и А.И. Абрикосова — в Москве. Предполагалось иметь свои пароходы и основать конторы в городах Калган, Тяньцзинь, Шанхай, Фучау и Ханькоу. Однако эти большие намерения не были осуществлены из-за смерти X. Кондинского, поскольку его наследники не пожелали вступить в дело, а без их участия отказались и остальные компаньоны. Тогда К.А. Попов обращается к Егору Егоровичу Окулову в Кяхту и предлагает ему съездить от имени братьев Поповых в Китай. В марте 1862 г. Е.Е. Окулов отправляется вместе с И.Ф. Токмаковым3 в Китай и везет караван русских товаров. За все годы существования фирмы обменивавшиеся на чай товары были различны, но первая партия, поступившая от Поповых к Е.Е. Окулову, состояла из русских сукон, которые должны были превзойти и превзошли по качеству аналогичные товары англичан и французов. Контрагенты неизменно и в дальнейшем подчеркивали высокое качество товаров, поставлявшихся фирмой Поповых на обмен. Участники предприятия ехали по суше до порта Тяньцзинь, оттуда добирались морем до Шанхая, а далее по реке Янцзы на пароходе до Ханькоу, который был центром чайной торговли в Китае. Началась торговля напрямую с Ханькоу. Уже на следующий год К.А. Попов через посредничество Е.Е. Окулова арендовал одну из чайных фабрик на лучших плантациях. Со временем были взяты в аренду и другие фабрики. Все недвижимое имущество Поповых в Ханькоу тогда и впоследствии располагалось на арендованной ими земле Британской концессии.
Несмотря на свою многолетнюю опытность, К.А. Попов стремился постоянно совершенствовать и приемы самой торговли, и отношения с покупателями, изучая практику чаеторговцев за границей. В этих целях в 1861 г. он предпринял путешествие в Европу, посетил Германию, Бельгию, Англию и Францию. В письме об этом вояже, помещенном в пятом номере «Костромских губернских ведомостей» за 1862 г.5, он говорит, что хотел «проследить чайную торговлю и узнать качество продающегося за границей чая». Характерно, что знакомство со вкусами европейского, в первую очередь английского, потребителя не переориентировало политику фирмы в России, которая отличалась иной культурой чаепития. В России в чае видели не столько напиток, тонизирующий и полезный, сколько источник удовольствия и особый род развлечения, времяпрепровождения. Англичане потребляли более крепкий чай, который обладал более интенсивным настоем. Поповы, фирменным знаком которых был здоровый консерватизм и уважение вкусов потребителя, весьма осторожно относились к смене культивируемых в России сортов чая.
Известность торгового дома Поповых особенно утвердилась после московской выставки 1865 г., на которой были представлены чаи с его собственных плантаций — Фучау и Хубэйской, получившие всеобщее одобрение публики и положительные отзывы журнала «Мануфактура и торговля».
К 1872 г. существовало три русских комиссионных дома, которые отправили в том году в Россию 240 тыс. пудов чая, в том числе 80 тыс. пудов на Одессу, 7 тыс. пудов на Лондон (посредничество Лондона объяснялось тем, что пароходы Русского общества пароходства и торговли, получавшего казенную субсидию, взимали за провоз до Одессы гораздо больше, чем английские суда до Лондона) и 56 тыс. пудов на Кяхту. Оборот торговли исчислялся в 6 млн руб.
18 марта 1883 г. торговый дом «Братья К и С. Поповы» преобразуется в товарищество на паях: высочайше утверждается Товарищество чайной торговли и складов «Братья К. и С. Поповы», как явствует из Устава, — «для продолжения и развития торговли чаем со складов, состоящих в г. Москве и Харькове»8. Основной капитал товарищества назначен на 1 млн 500 тыс. руб., разделенный на 300 паев по 5 тыс. руб. каждый. К 1888 г. фирма «Братья К. и С. Поповы» заявляет о себе как четвертый крупный русский агент в Китае, делающий большие закупки, и в 1888-1890 гг. из Ханькоу в Россию ввозится товара уже почти на 9 млн руб. в год.
С течением лет рос размер оборотов, менялись и условия рынков — как тех, где продукт закупался, так и тех, где он продавался. Кроме плантаций в Ханькоу и Фучау (известном производимыми там лучшими сортами цветочных чаев) была установлена связь с Шанхаем для покупки зеленых чаев специально для среднеазиатских рынков. Приобретая чай в 1880-х гг. только в Москве, к началу XX в. «Братья К. и С. Поповы» уже не удовлетворялись покупкой его в Китае и Лондоне. Появление цейлонских чаев и все усиливающийся спрос на них в России заставили компанию не ограничиваться лишь китайскими поставками, но покупать чай и на Цейлоне. Вскоре после этого на очередь встал вопрос о том, чтобы завязать постоянные отношения с Калькуттой для закупки индийских чаев.
Изменился и усложнился характер денежных операций товарищества. Для расчетов по покупке чая пришлось открыть особое отделение в Лондоне, ведующее главным образом денежными операциями фирмы. Происходили значительные перемены во внутренней организации товарищества; увеличилось число принадлежавших ему имуществ: для удовлетворения потребностей среднеазиатского рынка, специфичного по отношению к общероссийскому, было открыто рассылочное отделение в Самарканде. Для Европейской России такое же производство было открыто в Одессе, что несколько разгрузило рассыпку в Москве.
Радикальным образом изменялись и условия тех рынков, на которые Поповы поставляли товар. Вначале фирма имела дело почти исключительно с небольшой группой крупных покупателей, приобретавших чай на сотни тысяч рублей каждый, а с мелким покупателем в непосредственный контакт вступать не приходилось. К началу XX в. контрагентом фирмы стал, наоборот, главным образом мелкий покупатель. В портфеле товарищества в массе фигурировали уже счета и векселя не только на сотни, но и на десятки рублей. Изменения происходили, соответственно, и в организации сбыта: продажа через коммивояжеров вытесняла продажу через магазины, многие из которых были закрыты товариществом. Коммивояжеры получали процентное с выручки вознаграждение. Все это помогало «Братьям К. и С. Поповым» успешно действовать в условиях растущей конкуренции.
Наметившийся в последние годы XIX в. упадок торговли был остановлен в 1898 г., и после этого годовой оборот фирмы вновь стал неуклонно увеличиваться. Этого удалось достичь за счет значительного увеличения оптовой скидки, к которому товарищество прибегло в октябре 1898 г. В результате, если в 1898/99 г. операционном году оборот составил 8 433 538 руб. 63 коп., то в 1899/1900 г. он достиг 8 975 259 руб. 39 коп., в том числе: черного чая было продано 4 476 351 фунт на 8 190 331 руб. 77 коп., зеленого чая в среднеазиатских владениях России — 597 313 фунтов на 743 643 руб. 36 коп.
Сложилось два основных пути ввоза поповского чая в Россию. Из Ханькоу товарищество доставляло чай в Шанхай по реке Янцзы. Далее он мог вывозиться кругосветным путем в Одессу, как и цейлонский чай из Коломбо и индийский из Калькутты: через Суэцкий канал и Босфор. Или же морем приходил во Владивосток, а потом следовал до Москвы по железной дороге через станции Иннокентьевская, Челябинск, Батраки, Рузаевка, Рязань. Для морских перевозок фрахтовались пароходы «Симбирск», «Иван Азбелов», «Урал», другие российские, а также иностранные суда.Купленный чай страховался традиционно в английском «Ллойде». Кредитовалось товарищество в разных банках, в том числе в Немецком банке (Deutsche Bank).
Марка «Братья К и С. Поповы» пользовалась безоговорочно высоким авторитетом в России и за ее пределами. Недаром за ними закрепилось прозвание «чайных королей». Чаями их фирмы торговали более чем в 90 городах; кроме того, из их магазинов в обеих столицах чай в значительном количестве ежедневно рассылался по почте повсеместно в России и за границу. К 10-летнему юбилею товарищества и 50-летию со времени возникновения торгового дома, в 1893 г., выпускаются рекламные плакаты, из которых следует, что за 10 лет его существования было продано 50 млн фунтов чая на 91 млн руб. Таможенные пакгаузы, собственные магазины и развески товарищество имело в Москве, Петербурге, Варшаве, Киеве, Харькове, Астрахани, Баку, Вильно, Ковно, Воронеже, Двинске, Екатеринославе, Ельце, Казани, Каменец-Подольске, Кишиневе, Курске, Ростове-на-Дону, Рыбинске, Ревеле, Самаре, Саратове, Твери, Севастополе, Симферополе, Смоленске, Тифлисе, Тамбове, Туле, Ярославле, Челябинске, на Нижегородской и Полтавской ярмарках, в столице Румынии Бухаресте. Фирма была отмечена государственным гербом дважды, в 1894-м — за 50 лет полезной торговой деятельности — и 1896 г. — по итогам Всероссийской промышленной и художественной выставки в Нижнем Новгороде, а в 1898 г. ей было пожаловано звание «Поставщик Двора Его Императорского Величества». Кроме того, товарищество являлось поставщиком целого ряда европейских правящих домов: императора Австрийского, короля Греческого, короля Шведского и Норвежского, короля Румынского, короля Бельгийского, шаха Персидского.
В кругу российских торговцев чаем было принято деление на крупные, средние и небольшие фирмы, отличавшиеся друг от друга по организации торговли, товарообороту, схеме оплаты труда и т.д. «Братья К. и С. Поповы» относились к крупным фирмам. Приведем некоторые статистические данные на предвоенный 1913 г., характеризующие их место на чайном рынке России и мира.
По акционерному капиталу на 1 января 1913 г. первое-второе места в России делили Товарищество «Преемник А. Губкина А. Кузнецов и К°» и Товарищество «В. Высоцкий и К°» — по 10 млн руб., третье место было у Товарищества «С.В. Перлов» — 2,5 млн руб., четвертое занимало Товарищество «Петра Боткина сыновья» — 1,8 млн руб., пятое-шестое места Товарищество «Братья К. и С. Поповы» делило с Товариществом «Караван» — по 1,5 млн руб.
По вывозу чая отдельными фирмами из Калькутты и Читтагонга (по данным Comparative Statement of the Export of Tea by D.N. Bosu) «Братья К. и С. Поповы» занимали в 1913 г. 17-е место в мире, а из фирм, закупающих для России, — 4-е место: вслед за Товариществом «Преемник А. Губкина А. Кузнецов и К°» (13 225 379 фунтов), Товариществом «В. Высоцкий и К°» (11 845 029 фунтов), «Heath and Со» (6 452 654 фунтов) «Братья К. и С. Поповы» вывезли 313 359 фунтов чая. Лидерами же в мире были «James Finley & Со Ltd» и «Мс Meekin & Со», «Williamson Magor and Со», «Octavius Steel and Co».
По данным бюллетеней «Shippers of Tea from Hankow» от 6 августа 1914 г., «Братья К. и С. Поповы» были четвертыми в погрузке чая отдельными фирмами для России в Ханькоу. Первыми были здесь «Dodwelland Со Ltd» и «В. Высоцкий и К°» (120 973 полуящика); вторыми «С.В. Литвинов и К°» (71 601 полуящик); третьими «Преемник А. Губкина А. Кузнецов и К°» (61 578 полуящиков). «Братья К. и С. Поповы» погрузили немногим меньше — 56 849 полуящиков чая.
Несколько слов о составе акционеров компании. Он был очень стабильным. К 1917 г. все те же изначальные 300 паев находились в руках 66 пайщиков. Из них было около десятка лиц иностранного происхождения, но все они являлись мелкими акционерами с числом паев не более четырех, да к тому же почти все русского подданства. Хозяевами фирмы были Поповы и Абрикосовы — две династии, находившиеся в тесных родственных семейных отношениях, что было весьма распространено, особенно в среде московских предпринимателей. Контакты между двумя известными домами, Поповых и Абрикосовых, возникли почти с начала самостоятельной деятельности первых. Причина такого сближения, как это часто и бывало в отечественных деловых кругах, — установление родственных связей. К.А. Попов и А.И. Абрикосов были женаты на родных сестрах. Итак, Константин Абрамович Попов владел 41 паем (205 тыс. руб.), Александр Алексеевич Абрикосов держал 27 паев (135 тыс. руб.), Алексей Алексеевич Абрикосов — 20 паев (100 тыс. руб.), Георгий Алексеевич Абрикосов — 17 паев (85 тыс. руб.), Николай Алексеевич Абрикосов — 15 паев (75 тыс. руб.), Анна Михайловна Попова — 12 паев (60 тыс. руб.). Остальные пайщики имели от 0,5 до 7 паев каждый, и из них тоже немало было Абрикосовых и Поповых.
Товарищество «Братья К и С. Поповы» представляло собой разветвленную сеть торговых и производственных структур. К 1914 г. оно имело восемь отделений. Прибыль от них распределялась следующим образом:
-По Закавказскому отделению — 160 050 руб. 15 коп.
-По Варшавскому отделению — 129 178 руб. 04 коп.
-По Московскому I отделению — 48 173 руб. 23 коп.
-По Московскому II отделению — 47 611 руб. 20 коп.
-По Харьковскому отделению — 85 794 руб. 73 коп.
-По Петроградскому отделению — 85 158 руб. 56 коп.
-По Заграничному отделению — 79 012 руб. 67 коп.
-По Одесскому отделению — 61 263 руб. 61 коп.
От сортировок:
-в Москве — 191 694 руб. 98 коп.
-в Одессе — 65 370 руб. 74 коп.
От развесок:
-в Москве — 19 948 руб. 50 коп.
-в Одессе — 12 709 руб. 38 коп.18
В 1913 г. было ликвидировано Самаркандское отделение, а в 1914 г. — Виленское отделение. В 1915 г. «Братья К и С. Поповы» открыли Американское отделение в Нью-Йорке, его возглавил их представитель Гейман Данельсон; своего представителя для продажи товара имела фирма и в швейцарском Цюрихе — господина
Неймана;Лондонской конторой заведовал по доверенности от них Александр Поляков. Что касается Заграничного отделения, то контора его находилась в итальянском Триесте, принадлежавшем тогда Австро-Венгрии. Подоходный налог с прибыли Заграничного отделения взыскивался Австро-Венгерским правительством. Отделение работало исключительно за пределами России и имело самостоятельный капитал, выделенный из оборотного капитала товарищества.
В разрозненном архиве фирмы сохранилось лишь одно упоминание о его поверенном в Гамбурге. В 1904 г. товарищество получило часть своих чаев с Востока через «Hamburg — America Line» в порченном виде (с посторонним запахом) и было вынуждено судиться с транспортером. В годовом докладе правления упоминается обсуждение этого инцидента с юрисконсультом товарищества и другими юристами, на которое были также приглашены поверенные в Одессе и Гамбурге.
Товарищество чайной торговли и складов «Братья К. и С. Поповы» имело собственное яркое лицо на российском чайном рынке. Принципы организации торговли Поповых обладали своей спецификой, о которой много высказывались современники. Жизненный путь основателя предприятия, прошедшего хорошую школу практика и управленца, приучил его к большой строгости в подборе и расстановке кадров. Основное значение придавалось профессиональной пригодности служащих фирмы к делу, их квалификации, грамотности. Так, по данным Московской казенной палаты, в 1913/14 операционном году только на обучение служащих товарищества иностранным языкам было выделено 10 057 руб. 90 коп.Высоко ценились как деловые, практические навыки и умения людей, так и их добросовестность и честность. Особо следует отметить, что важной частью бизнеса компании Поповых были сохранение своей индивидуальности, забота об узнаваемости фирмы для покупателей. Основной отличительной чертой товарищества была поставка чаев высокого качества сравнительно мелкими партиями, вследствие чего общий товарооборот был не столь высок. Велика зато была известность и популярность чая с маркой «К. и С. Поповы». В прейскурантах чайных магазинов по всей России чай Поповых занимал чаще всего первую строчку.Известный консерватизм, особая тщательность и даже щепетильность в выборе товара гарантировали фирме устойчивый покупательский спрос. Успех делу Поповых обеспечивала высочайшая компетенция в подборе чая. Жестким правилом было следование традиции в чайной торговле. Поповы никогда не придумывали небывалых сортов чая и были строги и корректны в характеристике товара.
«Братья К. и С. Поповы» продавали только уже развешенный и расцененный чай. Обандероленный в России этикетный чай стоил за границей дороже английского, так как считался по качеству лучшим, благодаря специальной сортировке и соответственному отбору сортов. Более дешевые китайские чаи были слишком слабы и со временем перестали удовлетворять даже неприхотливого потребителя, так что большинство чайных компаний стали продавать их в смеси с индийским и цейлонским чаем. Но лучшие китайские чаи были даже дороже цейлонских и индийских. «Братья К. и С. Поповы» закупали в Ханькоу чаи качеством на круг выше среднего. Вот что публиковалось от имени фирмы в одном из сохранившихся и дошедших до нас прейскурантов товарищества Поповых: «В торговле в последнее время сильно распространилось и продолжает усиливаться предложение чая, состоящего из смеси чаев китайского с цейлонским и другими чаями. Так как цейлонский чай имеет весьма сильный настой и вяжущий вкус, то он, будучи примешан к китайскому чаю, изменяет вкус и, что еще важнее, достоинство китайского чая до неузнаваемости. Чтобы не ввести потребителей в какое то ни было заблуждение относительно потребляемого ими чая, правление Товарищества чайной торговли «Братья К. и С. Поповы» предлагает публике в отдельности как настоящий китайский чай, так и настоящий цейлонский, отказываясь смешивать разнородные чаи».
Чай товарищества был упакован в жестяные коробки и бумажные пачки по 1, 1/2, 1/4, 1/8, 1/32 фунта. Кроме того, предлагался чай в хрустальных ящичках с замочком по 1 и 1/2 фунта и в японских чайницах по 1 и 1/2 фунта. Развеска чая в Москве производилась около Алексеевского монастыря, на Алексеевской улице. Кстати, фирма «Братья К и С. Поповы» торговала помимо чая еще и кофе — плоским, круглым и ливанским, — сахаром, какао, цикорием и другими товарами.
Условия продажи были следующими: пересылка чая по почте по Европейской России принималась собственными магазинами товарищества на свой счет. При пересылке транспортом, но не менее 50 фунтов, на чай ценой 1 руб. 40 коп. и восьмушки по 18 коп. за пачку делалась уступка 10%, на все остальные сорта и развесы — 14%, на кофе скидки не делалось. Существовала еще уступка всем покупателям, выписывающим чая на 25 тыс. руб. в год и более — на 1%, а выписывающим на 100 тыс. руб. в год и более — на 2%.
Известную солидность соблюдали «Братья К и С. Поповы» в выборе наименований для своего чая. По наблюдениям современников, самые солидные чайные фирмы России не злоупотребляли богатыми возможностями русского языка и не старались привлечь публику забористыми эпитетами, к которым так охотно обращались фирмы мелкие: «царский букет», «царская роза», «индийская роза», «редкостный ханский», «ханский розанистый», «букетно-розанистый» и т.д. По прейскуранту же К и С. Поповых чаи различались по номерам без названий, от № 1 до № 8.
Популярность чаев «Братья К. и С. Поповы» выходила за пределы Российской империи. Вот текст письма из американского Ньюарка:
«Newark, N.J. 1. 12. 1903. Товариществу Бр. К. и С. Поповы.
В настоящее время открывает в Ньюарке отделение чайная фирма «В. Высоцкий», и мне предлагали его чай. Но так как мне известна Ваша фирма, поэтому покорнейше прошу немедленно сообщить мне крайние скидки на чай Вашей фирмы, выслать мне прейскурант и написать, сколько Правительство высчитывает за пошлину. Если цены будут выгодны, как у Высоцкого, немедленно вышлю задаток и заказ на 500 фунтов. Если чай будет хорош, как я его помню, то могу с Вами сделать контракт на 50 000 фунтов чая в год, но с таким договором — никому другому в Америке чай не продавать.
С почтением Г. Зилъберман».
Реклама чая Поповых на одной немецкой почтовой карточке была лаконична: «Der beste der Welt» (лучший в мире).
Рекламе фирма придавала особое значение. Красноречиво говорит об этом тот факт, что вместе с арендой помещений реклама стабильно занимала 2-3 место среди статей расходов фирмы после жалованья рабочим и служащим. Для печатания этикетов и рекламной продукции фирма имела собственную типографию на Малой Красносельской улице в Москве. В 1904 г. на Общем собрании пайщиков обсуждался вопрос об ассигновании денег на это предприятие. Владимир Алексеевич Абрикосов высказался против, поскольку литография — дело малоприбыльное и будет, как он считал, отвлекать правление фирмы от торговли чаем. «Товарищество А.И. Абрикосова сыновей» давно уже пришло к заключению, что литографские работы выгоднее производить за границей: конкуренция и иностранная техника понизили там цены настолько, что заводить собственную литографию совершенно не выгодно. Возразил против этой позиции Константин Семенович Попов. Он заявил, что ни при каких соблазнительно дешевых ценах товарищество не может поручить ни заграничным, ни посторонним российским фирмам печатать этикеты «Братьев К и С. Поповых». Это облегчило бы недобросовестным торговцам под этикетами товарищества выпускать недоброкачественный товар. Константин Семенович Попов говорил, что смотрит на этикеты фирмы, как на внешний знак, гарантирующий внутреннее содержание: знаки эти должны быть на счету и подвергнуты постоянному строгому контролю. На них нужно смотреть так, как смотрят на печатание кредитных билетов. К тому же этикеты придется работать литографским способом в несколько красок этого пестрого этикета требуют покупатели, а с их вкусами необходимо считаться. На поставленный перед собранием вопрос, угодно ли ему одобрить ассигнование на открытие своей литографии 35 тыс. руб., «за» ответило 53 пайщика и «против» — 12.
В почте правления за 1913 г. сохранилось письмо, адресованное Варшавскому отделению, с образцами новых этикетов цейлонского чая № 104 и 105, имеющих золотое тиснение.
В документе говорится о необходимости не считаться с дополнительными финансовыми затратами, когда речь идет об интересах потребителя, требующего яркой упаковки товара. Прямо указывалось, что правление ожидает увеличения сбыта чая в результате смены этикета.
Известно, что многие мелкие фирмы упаковывали свой чай в этикеты популярных компаний с целью более успешной его продажи либо подделывали этикеты. Как показывала практика, особенно заманчивы для них были этикеты К. и С. Поповых. Так как самое главное их отличие — крупные буквы «К» и «С», знакомые покупателям, то на поддельных этикетах старались воспроизвести именно эти буквы, причем фамилия продавца могла быть другая: одни к буквам «К» и «С» прибавляли мелкими, еле заметными буквами — «контора и склад», другие — «купец и сортировщик», чтобы снять с себя обвинение в подделке. Одна фирма даже открыла магазин на имя некоего реального К.С. Попова, чтобы воспользоваться громкой фамилией. Департамент торговли и мануфактур преследовал подделки по закону, и особенно приходилось ему оберегать фирму Поповых, которую больше всех подделывали.
Из подобных судебных разбирательств особенно большой резонанс имел громкий процесс против московских купцов братьев Александра и Ивана Поповых. 4 мая 1888 г. отделение Московского Окружного суда было переполнено публикой. А. и И. Поповы обвинялись в продаже плохого (смешанного с капорской травой) чая в этикетах, рисунком имеющих наибольшее сходство с этикетами «Товарищества К. и С. Поповых», которое известный адвокат Н.П. Карабчевский назвал в своей защитной речи «всемогущей фирмой». Суду были предъявлены этикеты, на которых обвиняемые печатали «Контора и Склад», заглавные буквы — крупно, а остальные почти незаметно. Мошенники были лишены всех прав и сосланы в Томскую губернию.
Отдельная страница в истории фирмы «Братья К и С. Поповы» — разведение чая в пределах России, которое они начали в районе Батума. В 1905 г. К.С. Попов засадил чаем 150 кв. сажен земли в этом уголке Закавказья и собрал 221413 фунтов. В 1906 и 1907 гг. сбора не производилось. В 1908 г. засажено было 105 кв. сажен, собрано 57 352 фунта; в 1909 г. со 105 кв. сажен — 94 774 фунта; в 1910 г. со 105 кв. сажен — 96 119 фунтов; в 1911 г. со 105 кв. сажен — 76 520 фунтов; в 1912 г. со 105 кв. сажен — 148 019 фунтов; в 1913 г. со 128 кв. сажен — 156 640 фунтов чая.
К.С. Попов содействовал научным изысканиям русских ученых относительно возможности выращивания чая в Грузии. Опираясь на его поддержку, B.C. Колоколов в 1906 г. опубликовал данные своих лабораторных исследований чая первых российских плантаций. Вот их результаты:
«1. Первые два сорта русского чая К. Попова по величине листьев, по содержанию неразвернувшихся листовых почек стоят немного ниже цейлонских чаев на ту же цену, но выше соответствующих сортов китайского чая.
2. По нежности вкуса и тонкости запаха первые два сорта русского чая К. Попова стоят ниже соответствующих сортов китайского чая, цейлонскому же чаю 1 -го и 2-го сорта они уступают только в силе запаха, но имеют за собой некоторое преимущество в тонкости аромата».
На завершающем этапе работы фирмы, в послереволюционные 1918-1919 гг., она пыталась продолжать свою деятельность уже в рамках единой организации «Центрочай». По выражению одного из членов президиума «Центрочая», это была работа в условиях, когда «завтра ваше имущество могло стать не вашим». Один из деятелей Московского областного продовольственного комитета заявлял: «Потребитель — охотник до определенных прежних сортов чая — уже сошел с рынка. Нынешнему потребителю нужен просто чай, был бы только этот товар».
Основатель фирмы являлся экспертом в московской таможне при разборке конфискованного чая. Он был почетным членом Московского Археологического общества. Личные награды К.А. Попова: золотая медаль на Владимирской ленте, орден святой Анны III степени, звание потомственного почетного гражданина, звание коммерции советника.
Поповы никогда не прерывали связь с Костромской губернией. Деятельность фирмы в этом регионе носила благотворительный характер. Товарищество основало и поддерживало двухклассное Николаевское приходское училище в Больших Солях, пожертвовав только на его создание более 33 тыс. руб. Корреспондент «Костромских губернских ведомостей» высказывался об этом следующим образом: «Дай Бог, чтобы примером г-на Попова заразились бы не только торговцы костромские, но и столичные, да ездили бы в Париж и Лондон и производили бы там покупки для сбыта в своих торговых домах, магазинах и лавках, да открывали бы училища или другие не менее полезные учреждения, например больницы, богадельни, странноприимные дома и прочие тому подобные»33. С деятельностью Поповых связан и опыт создания в Больших Солях Посадского общественного банка. Внесли Поповы свой вклад и в художественную и культурную жизнь Москвы. Особого внимания заслуживает их поддержка Московской консерватории: речь идет об оформлении ее зданий и залов в 1894-1898 гг.
Известно, что магазины они держали, как правило, в арендованных помещениях. Вместе с тем есть и строения, сохранившие образцы семейного вкуса и пристрастий. Классическим в этом отношении надо признать особняк на Смоленском бульваре. Дом знаменит благодаря тому, что в период с 1892 по 1910 г. принадлежал Михаилу Абрамовичу и Маргарите Кирилловне Морозовым. С 1910 по 1918 г. он был в собственности фабриканта К.К. Ушкова. Особняк был построен в 1877 г. по заказу и в соответствии со вкусами К.С. Попова, сына и наследника Семена Абрамовича Попова, и отделан внутри в самых разных стилях. По одной из версий, именно с этим особняком связаны сюжет и мистика «Мастера и Маргариты» М.А. Булгакова.
